За шов не бьют. Как работают заключённые ИК-5 в Сосновке

Мимо тюрьмы в Сосновке — исправительной колонии строгого режима №5 — ежедневно проезжают тысячи горожан по пути из Белгорода на водохранилище, в Шебекино или в сторону Харькова. Высокий забор с колючей проволокой не даёт разглядеть, что же там внутри. Но несмотря на любопытство, все понимают, что это место, где лучше не оказываться. Журналист Go31 побывала на производствах ИК-5 и посмотрела, как трудятся заключённые.

В тюрьме в Сосновке в Белгороде сидят в основном рецидивисты по разным статьям. Убийства, кражи, разбои. «Первоходы» обычно едут отбывать срок в Алексеевку и другие учреждения.

ИК-5 рассчитана на 1566 заключённых. Сейчас в ней отбывает срок 1200. Около 500 из них — трудятся на тюремном производстве.

Осуждённые работают на швейном производстве, деревообрабатывающем, в цехе металлоконструкций, изготавливают пластиковые окна, полипропиленовую мешкотару, тротуарную плитку, мебель и многое другое.

Рабочих мест для всех осуждённых нет, поэтому, попадая в колонию, они должны написать заявление на желание трудиться.

Около полугода осуждённых обучают в ПТУ при колонии производственным специальностям.

Зарплата осуждённого равняется минимальному размеру оплаты труда, сейчас он составляет 7800 рублей в месяц. Но, по словам сотрудников белгородского УФСИН, ежеквартально их премируют. Если заключённый выполняет норму в 1000 мешков в день, его доход может вырасти до 10 тысяч в месяц.

Трудятся заключённые ИК-5 в две смены: с 7.15 до 16 и с 16 до 23.30.

Парты и скамейки у УФСИН заказывают органы образования. Они поставляются в школы и детские сады. Работники УФСИН говорят, что в этом году заказов для школ не было. Кризис.

Сумки, пошитые осуждёнными ИК-5, продаются в торговых центрах, рынках и магазинах Белгорода, Москвы и других городов России.

Предприниматели заказывают у колонии спецодежду. Например, московская компания «Планета Сириус» поставляет в ИК-5 свои материалы, нитки. Услуга пошива заключёнными одной зимней куртки со штанами обходится заказчику в 330 рублей.

За забором ИК-5 находится участок колонии-поселения. Сейчас там содержатся 20 человек. В основном, это осуждённые за смертельные ДТП. Все они работают в колонии: убирают территорию, помогают по хозяйству.

Последняя производственная травма в ИК-5 случилась в 2013 году. Заключённого убило током, когда он залез в электрощит.

На производстве в ИК-5 работают семь вольно-наёмных мастеров. Все они — бывшие сотрудники УФСИН на пенсии.

Сейчас в цехах на смене с 200 заключёнными находится два мастера . А до сокращения штата в 2000-х заступали по семеро. «Заключённый не будет работать, если над ним не стоять, несмотря на то, что труд в колонии — не принудительный», — признаются сотрудники УФСИН. Вдвоём это делать, конечно, тяжелее, чем всемером.

Внутри колонии есть православный храм, ещё один, большой, стоит на главных воротах. Его строили сами заключённые. Сотрудники учреждения рассказывают, что некоторые освободившиеся до сих пор приезжают туда поставить свечку и помолиться.

В колонии рассказали, что коллективной ответственности осужденных за брак на производстве, о которой во время своего заключения сообщали прессе Надежда Толоконникова, Мария Алёхина и другие известные заключённые, в белгородских колониях давно нет. По словам сотрудников, заказчик поставляет материалы с учетом возможного брака, а потому нет смысла наказывать за случайную ошибку.

Всего в исправительных учреждениях Белгородской области отбывают сроки около 4,5 тыс. осужденных, трудятся на производствах — 2,3 тыс., 290 из которых — женщины.